Восхождение на Эльбрус

Надо сменить комплект снаряжения. Палатка, одежда, спальник... Хотя нет, старый спальник еще неплохой, да и дорого слишком. Лучше начать с горелки – в горах всякое бывает, и хорошая горелка может здорово помочь. Нужна такая, чтобы гудела как паровоз. Все вместе с верхним слоем полара, мембраной, ветроустойчивой палаткой с юбкой выходит на столько, что можно накормить много детей из бедных стран Африки. А еще ботинки, снежно-ледовое оборудование и еще куча всякой мелочи, а также набор провизии на 8 дней, и все это надо уместить в багажник легковой машины.

В начале пути, ночь, как обычно, постепенно переходящая в утро. Разные люди неоднократно пугали меня придирчивостью кавказских гаишников, и, действительно, стоило отъехать на пару сотен метров от дома, как перегородил дорогу, политкорректно выражаясь, товарищ лейтенант инспектор ДПС. Приятно, конечно, что ему небезразлична свежесть моего дыхания, равно как и то, что больше никакие инспекторы интереса ни разу не проявили за все путешествие. Потому что Кавказ, почти как Восток – дело тонкое. Хоть и Кавказ пока равнинный, сам на себя непохожий, но все же.

Сегодня надо проехать около 600 километров, чтобы через 9 часов очутиться на Кавказе другом. Сухом, ярком, одновременно жарком и холодном, среди лиц соответствующей национальности – лиц весьма разных как внутри, так и снаружи, добрых и злых, красивых и не очень. Привычный участок пути от Краснодара до Армавира уже успел надоесть. Только это еще начало пути по бесконечной залитой августовским солнцем трассе Ростов – Баку, соединяющей юг России со средней Азией. До солнечного Азербайджана, конечно, далеко, но указатели на Махачкалу все чаще. Хорошо, что нам туда не надо, и за Пятигорском, оставив позади Минводы, федеральная трасса остается севернее. Приближается первая контрольная точка задуманного путешествия: Баксанское ущелье.

Часть 1: долина реки Сылтран

Центральный Кавказ совсем не такой, какой он в знакомой северо-западной части. Здесь сухо, в некоторых местах местность похожа на саванну. Почва бедная, растительность относительно чахлая. Здесь, в Приэльбрусье, преобладают скально-осыпные склоны хребтов, разрезанные каменистыми долинами с альпийскими лугами и хвойным редколесьем. По ущелью течет очень грязный Баксан, вдоль которого, по дну долины, проложена автодорога, доходящая до самого подножья Эльбруса. В сосновом лесочке сбоку трассы мы устроили трапезу близ реки. По ущелью, вверх по долине, угрожающе дул ветер: непонятный, и из-за этого неприятный знак.

Стоял послеобеденный зной, когда я и Катя приехали в поселок Верхний Баксан. В магазине женщина в платке посоветовала обратиться в один из дворов, чтобы узнать, можно ли здесь остановиться. Среди бедного поселка этот дом выделялся сравнительной ухоженностью. В тот момент, когда я приблизился к воротам, их закрывал мужчина пожилого возраста, но еще не старик, с загорелым лицом и проседью в волосах.
– Здравствуйте! Мы – туристы, можно ли у вас остановиться на пару суток?, – спросил я у него.
– Да, пожалуйста, заезжайте в двор.
– О, спасибо, мы вам денег дадим за стоянку.
– Нет, что вы, – возразил мужчина. – Вы мои гости, ничего не надо.
Двор оказался довольно просторным и ровным, места для машины было достаточно. Еще раз предложил денег, дескать, за доставленные неудобства, и во второй раз услышал решительный отказ. Немного познакомились, мужчину звали Ибрагим, он мастер спорта по альпинизму, и во времена СССР исходил все в округе – вот оно, оказывается, как. Рассказали, что нас интересует ущелье Сылтран и озеро Сылтран-Кёль в его верховьях как акклиматизационный выход перед высотным восхождением, и попросили совета о том, как туда лучше дойти.
– Почему вы на Эльбрус идете? Здесь много других, более интересных мест, – поинтересовался он.
Ну как сказать, почему... Потому что он есть, вот и идем. Ибрагим подробно рассказал нам где начинается тропа в ущелье, и мы выдвинулись в указанном направлении.
– Стойте!, – закричал он. – Вот вам, я тут насобирал. – Ибрагим протянул горсть маленьких абрикос. – Последние в этом году.

Абрикосы выглядели невзрачно, но оказались очень вкусными, таких сладких я еще ни разу не пробовал. Наверное, это то кавказское гостеприимство, о котором все знают, но которого никто никогда не видел. Каким-то чудом оазис с ним все же уцелел, и нам посчастливилось на него наткнуться. Смущенно поблагодарив радушного хозяина дома, выходим за ворота. Тем временем, солнце начинало падать за окружающие горы.

Быстро поднялись на устьевую ступень ущелья, это где-то 200 м по высоте. Отсюда хорошо видна Сылтран-Су, вытекающая из каменного коридора бурлящим потоком. Эта река чистая, из нее местные жители берут воду. Выше по течению реки строится водопровод для поселка, но, как сказал Ибрагим, несколько дней назад трактор, использовавшийся для этих целей, уполз. Что это значит, и куда уполз, не пояснил.

Склон выше ступени порос хвойным лесом, через который мы двинулись вверх, к долине. Под ногами мягкая тропа с подстилкой из опавших иголок. Где-то здесь должен быть родник, только он наверное пересох. Местные жители говорят, что в этом году потаяло то, что никогда не таяло: очень жарко и сухо; видимо, воды пока не будет. От поселка до озера примерно 7-8 километров и набор высоты чуть более полутора. Сегодня дойти хотя бы до долины – и хватит. Там можно будет набрать воды и поставить палатку, а с утра уже идти к озеру.

Неожиданно на пути возникло препятствие. Хорошая тропа, которая, казалось, будет идти до самого верха, испорчена осыпями. Первые две дались с незначительным трудом, но третья представила собой серьезную проблему. Предприняв попытку взять ее наскоком, пришлось ретироваться. Грунт оказался слишком сыпучим, чтобы удерживать человека. Пришлось потратить изрядно времени, чтобы обойти осыпь снизу, через завалы деревьев и земли, а затем вылезти на дорогу, которая, как оказалось, идет чуть выше. Но и здесь поджидало еще одно испытание. Через двести метров она закончилась! Вниз по склону обратно на тропу уходила еще одна большая осыпь, на которой находился трактор, который действительно уполз. Вот кто, оказывается, испортил тропу и наделал все эти осыпи и завалы. Мимо трактора кое-как спустились на старую тропу и продолжили путь вверх по направлению к долине.

Примерно через час мы достигли границы леса. Эта вторая ступень подъема, именно здесь и начинается долина реки Сылтран-Су. В этом месте русло реки выполаживается, образуя довольно приятную альпийскую местность с каменистыми лугами и журчащими по ним ручейками. Долину окружают живописные осыпные склоны хребтов, идущих с юга на север по в сторону озера. Вода здесь в изобилии, так что самое время ставить палатку и отдыхать. Около леса было довольно людно, человек 10-15, так что пришлось искать место чуть поодаль. К озеру пойдем завтра.

Отдых в столь приятном месте пошел на пользу, так что мы довольно быстро преодолели долину, подобравшись к крутому взлету на морену, оставшуюся от древнего ледника. Эта третья ступень ущелья. Дальше, на четвертой – озеро.

Точное расположение его нам неизвестно, есть только схематичная карта, лишь примерно обозначающая объекты относительно друг друга. Ночевали мы на высоте 2000 метров, а на озере, по моим расчетам, должно быть в районе 3000. И по дальности километров 5.

Обеденное солнце застало нас среди большой россыпи камней. В этих камнях потерялась река, о ее существовании теперь напоминает только журчание далеко под ногами. Высота уже 3000, но где же озеро? Его нет, а мы с Катей все идем, перешагивая с камня на камень. Тропа то теряется, то снова проступает. Понятие тропы здесь, правда, относительно, в основном ее символизируют турики, в изобилии здесь устроенные. Для порядка я поправил несколько и даже соорудил один новый. Теперь нам предстоит преодолеть осыпной кулуар, это подъем на плотину озера, сооруженную природой из скальных останцев. Именно из-за этих завалов оно и образовалось. Еще 15 минут, и вот оно, перед нами, на высоте 3200 м! Мы были рады и разочарованы. Озеро оказалось серого цвета, а вода в нем мутная. Непонятно даже, стоит ли из него пить.

Тем временем нас догнали молодые мужчина и женщина, которые, как выяснилось, налегке поднялись сюда из поселка, выйдя сегодня утром. Рассказали что пытались зайти на Эльбрус в прошлом году, но на седловине их покинули силы, и пришлось повернуть назад.

Настало время обеда, и мы перекусили бутербродами, а затем развернули лагерь. При ближайшем рассмотрении озеро оказалось не таким уж плохим. Оно довольно большое в размерах, и с разных ракурсов выглядит необычно. Цвет и состав воды обусловлен минеральной пылью, которую вымывают из породы потоки, питающие водоем, следовательно, пить ее можно. С этого места хорошо видно перевал Сылтран, правда, идти на него уже не хотелось. Тем более что у нас акклиматизационный выход, и надо больше отдыхать, для чего ночевка у озера на 3200 подходит очень хорошо.

Ближе к вечеру подошло стадо горных козлов. Животные не были пугливыми и свободно давали к ним приблизиться на расстояние 10-20 шагов.

Потратив пару часов на фотографирование козлов, мы легли спать.

Несмотря на высоту, было очень тепло, и даже жарко. Утром рано вставать, так как надо успеть еще в Терскол на канатную дорогу. Дорога, по идее, заканчивает работать в 16 часов. Время распланировали таким образом: 1 час на сам подъем, 2 часа на дорогу из Верхнего Баксана в Терскол с заездом на базу МЧС для регистрации, полчаса на отдых и сборы в поселке, 5-6 часов на спуск с озера. Сюда же не менее часа на сборы лагеря, то есть просыпаться надо в 7, а лучше в 6 часов утра.

Погода утром, как и вчера, стояла замечательная. Солнце пекло сильно, грозясь сжечь кожу.

Высоту, которую набирали, теперь нужно сбросить. Всего перепад получается 1700 метров. Пришлось распрощаться с озером и двинуться обратно в Баксанское ущелье. Вот каменный кулуар, осыпь, спуск в долину. А жара все усиливается, пекло сквозь разреженную атмосферу становится очень неприятным. Скорей бы уже лес. По пути встретили пожилую женщину с дочерью, жителей Украины. Вид последней производил впечатление растерянности и усталости, в отличие от матери. Кстати, на озере тоже стояла группа украинцев, они шли дальше в сторону перевала.

Вход под покров леса закрыл нас от прямых лучей находящегося почти в зените солнца. Перед этим в тени на опушке устроили привал с обедом, потому что силы к этому моменту практически иссякли. Теперь до поселка не более двух часов сначала по тропе, а затем по дороге, где потерпел крушение трактор.

В Верхнем Баксане нас встретила женщина, Ибрагима не было дома. Хозяйка также оказалась гостеприимной и угостила нас минеральной водой из холодильника. Пока собирались, она вручила нам еще одну бутылку. И даже предложила шланг с водой чтобы помыть машину. Мы от души поблагодарили ее и Ибрагима за радушный прием, и поехали в Терскол. По пути, как и собирались, зашли к спасателям. Те выдали бумагу с номером группы и сказали держать ее при себе и, если что, звонить.

Часть 2: гора Эльбрус

Терскол – прямая противоположность Верхнему Баксану. Здесь мы сразу же столкнулись с хамством здешнего населения. Стоило оставить машину и выложить возле места стоянки снаряжение и провизию, как по пакетам с едой тут же проехала «газель» и запарковалась прямо на их месте. Водитель даже не вздумал извиниться.
– Чего вы тут разложились?, – прокричал он и увел своих пассажиров по направлению к канатке. Им было тоже наплевать.

Такой поворот событий, конечно же, предусмотрен не был. К счастью, потери оказались не критичными: было раздавлено две пачки сыра, по одному тюбику с майонезом и сгущенкой и пара пачек с одноразовыми упаковками овсяной каши. Еды брали с солидным запасом, это не страшно. Хуже другое, а именно то, что половина продуктов теперь перепачкана раздавленной массой, и ее надо отмывать. Воду для этого дела я попросил в гостинице рядом со стоянкой – хорошо что хоть там оказались нормальные люди. На это ушло примерно полчаса, как раз то время, за которое мы были должны успеть заехать на Эльбрус до приюта Бочки. Какая, однако, разница между милым дедушкой, протягивающим абрикосы, шлангом для мытья машины и откровенным паскудством жителей Терскола. Все, что рассказывали, оказалось правдой. Промелькнула мысль, а не поехать ли в дружественный Архыз, походить от одного синего озера к другому, ведь там все по-другому, там нас когда-то хотели пустить бесплатно переночевать...

Билеты на первую очередь канатной дороги были куплены за несколько минут до предполагаемого часа закрытия. Но, как оказалось, ее закрывать пока не собираются, еще есть достаточно туристов. Вагончик долго не двигался, пока дежурный пытался установить радиосвязь со следующей станцией Кругозор. Подъем с 2300 до этой станции на 3000 занимает около 10 минут. С нами ехало примерно 10 человек, были среди них и иностранцы. Здесь уже попрохладней, чувствуется вечерняя свежесть и близость Эльбруса.

К нам подошел гражданин, представившийся Ахметом, и предложил дать ему денег. По тысяче рублей с человека за пребывание на Эльбрусе. Ахмету было разъяснено, что денег у нас не то чтобы много, и раздача их всех желающим не входит в наши планы. Он возразил, что эти деньги идут на вывоз мусора, который оставляют туристы. Мы поблагодарили его за серьезный подход к делу и вежливо сказали, что не нуждаемся в его услугах, а мусор уберем самостоятельно, на что он в свою очередь предложил показать собранный мусор на обратном пути. На том и порешили.

Во второй раз мы загружаемся в вагончик и едем на следующую станцию Мир на 3500. Уже половина пятого, следующая очередь не работает. Холодает, надо искать место для ночлега. Выбор есть: надо либо идти пешком по дороге до «бочек», это примерно 300 метров, или 2-3 часа с нагруженными до отказа рюкзаками и пакетами в руках, либо ночевать здесь, а с утра ехать со всем барахлом на канатке, за которую, кстати, заплачено.

В здании канатной дороги находились какие-то люди. Один человек оказался здесь главным и разрешил переночевать хоть на улице, хоть в здании, но если в здании, то в семь утра нужно уже собраться. Звали его Олег.
– А насколько здесь безопасно? Ну там: разбой, насилие, грабеж и все такое, – поинтересовался я.
– Не бойся, тут спокойно, да и канатка уже не работает, пешком никто не дойдет, так что грабить некому. Вас тут остается только те кто не успел уехать, это вы и вон те ребята, – показал он в сторону двух парней с рюкзаками. – Вы лучше поговорите с ними, я им разрешил ночевать в теплом домике, может и вас пустят. А я сейчас уеду.

Ну, раз такое дело, пошел знакомиться с теми парнями, на которых указал Олег. Один из них по имени Витя сразу захотел пообщаться, как только узнал, что я из Краснодара – сам он из Белореченска, значит земляки типа. Поговорили минут пять, выяснилось, что Виктор работает начальником пожарной части у себя в городе, и решил со своим другом Дмитрием, туристом-пешеходником, сходить на Эльбрус. А еще он сказал что если мы хотим, то можем вместе с ними идти размещаться в домике.

С этим известием я вернулся за Катей, которая была рядом с рюкзаками. Перспектива ночевки в теплом домике, действительно, заманчива. Это и удобнее, и безопаснее. Домик представляет собой помещение, где размещается оборудование управления новой канатной дорогой. Эта дорога идет от Азау до Мира, и работает, по-видимому, только зимой, в катательный сезон. В нем обнаружилось достаточно места для четырех человек, а также чайник, столик и даже диван. Сам домик оказался с очень хорошей теплоизоляцией и моментально нагревался, что постепенно становилось актуально – температура ночью здесь опускается примерно до нуля.

Было, конечно, крайне гостеприимно доверить четверым незнакомым людям станцию на ночь, спасибо за это Олегу. Получилась своего рода неожиданная компенсация за хамство внизу. Что ни делается, все к лучшему. Такой вывод следует из случившейся с нами неприятности. Ночевка на 3500 в комфортных условиях очень хороша для щадящей акклиматизации. Но главное, мы познакомились с Димой и Витей, и их, похоже, наша компания интересует не меньше, чем нас интересует их общество – совместные усилия заметно повышают шансы на успех.

Погода, было, испортилась, но ближе к ночи облачность рассосалась, полностью освободив Эльбрус. Виден был приют Бочки, сползающие справа и слева ледники, и, конечно же, Главный Кавказский хребет смотрел на нас практически в упор. По нему проходит граница, а дальше уже другое государство.

Подъем в семь утра, чтобы первыми уехать на канатке. За несколько вечерних часов, проведенных за ужином, мы успели немного узнать наших новых друзей, и теперь нас стало четверо. Решили идти на вершину в одной группе, что меня изрядно обрадовало. Катя не планировала идти наверх, а восхождение в одиночку хоть и возможно, но не самая лучшая идея как в объективном, так и в психологическом субъективном плане. Тем более что ребята попались здравые, и мне было приятно рассчитывать на их поддержку, а им на мою, тем более что альпинистский опыт был у нас у всех невелик: Дима – инструктор по пешеходному туризму, водил тройки по западному Кавказу, но преимущественно летом и восхождениями не занимался, тем более высотными, своего друга он взял для того чтобы вместе попробовать взойти; и для меня это все тоже не то чтобы незнакомо, но во многом в первый раз.

На Бочки прибыли около 9 часов утра. Здесь проходит граница снега, 3800 метров, и высота уже дает о себе знать. Катя жалуется на неважное самочувствие, у Димы болит голова. Он ведь не проходил акклиматизацию. У меня и Виктора все в порядке, но если быстро присесть-встать, то возникает легкое головокружение. До высоты 4000, которая может представлять угрозу для физического здоровья неподоготовленого человека, совсем немного. Следующий этап восхождения – лагерь на приюте 11 на 4100, но это будет завтра, а сегодня надо бы туда прогуляться в разведывательных целях и для большей акклиматизации. Вид на окружающие горы впечатляет, особенно тех, кто ни разу тут не был. То есть всех нас.

После обеденного отдыха самое время сходить на приют 11, чтобы узнать, насколько там возможно поставить палатку в удобном месте.

Неспешным темпом поднялись где-то за пару часов.

На приюте великое множество народа: туристов, альпинистов, лыжников, сноубордистов, русских, англо- и не англоговорящих, но преимущественно европейцев. Похоже, в такой обстановке найти место под две палатки представляется непростой задачей. А в это время еще и погода испортилась, пошел град, стало холодно.

Скалы по краям ледника практически полностью заняты, насколько хватает взгляда. Деревянный настил возле здания приюта тоже практически весь уставлен палатками. Удалось найти одно местечко на скалах повыше возле русских ребят, которые пообещали придержать его до завтра, если вдруг кто-нибудь захочет его занять. Еще где-то полчаса мы сидели на приюте, привыкая к высоте, прежде чем двинулись назад к Бочкам, где нас ждала Катя с приготовленным чаем.

Если бы Дима сначала поночевал, как мы, на высоте, то, скорее всего, все было нормально, а так у него наутро все еще побаливала голова. Но в целом акклиматизация проходила успешно.

Все-таки очень тяжело идти с дридцатидвухкилограммовым рюкзаком в гору, особенно в разреженном воздухе. Радует правда то, что переход небольшой, каких-то 300 метров по пологому склону.

С частыми остановками, – а спешить некуда, – мы все вместе поднялись до приюта 11 за три часа. К счастью, в эту ночь многие сходили на вершину, и освободилось много мест для стоянки, которые еще не были заняты. Наполовину оказался свободен настил, на котором мы и разместились. Он конечно удобнее чем скалы, потому что изолирует от холода снизу. Вот только сейчас было совсем не до холода. Полуденное солнце усиленно жарило сильнее чем на пляже. Находиться на нем длительное время совершенно невозможно, а палатка, хоть и с открытыми входом и вентиляцией, превратилась в сауну. Спасение обнаружилось только под по диагонали растянутым тентом, который приходилось периодически поворачивать.

Ближе к вечеру пора еще немного поакклиматизироваться, для чего запланирован выход на скалы Пастухова. Они находятся на 4800 и, строго говоря, скалами уже не являются, сейчас это большая группа наваленных камней, которые часто скатываются вниз по склону. Я сам видел несколько таких булыжников размером с футбольный мяч. Поэтому ночевать на скалах не рекомендуется, а если и ночевать, то надо тщательно выбирать безопасное место.

Вышли поздно, на закате, без кошек и ледорубов. За день ледник сильно потаял. Я все боялся, что с заходом солнца температура быстро опустится, и мы окажемся на обледенелом склоне без всяких страховочных средств. Примерно к шести вечера мы дошли до отметки 4500, на которой стоит герб «Преображение России». Дальше идти времени не было, потому что раскисший за день склон действительно быстро затвердевал, грозясь серьезно затруднить обратный путь в лагерь.

В эту ночь и следующий день решено отдыхать. Погода стояла превосходная. С наступлением темноты на небе появилось великое множество звезд. Очень хорошо виден млечный путь. Здесь он не такой как внизу: выглядит объемным, четким, и можно выделить отдельные скопления звезд. Жаль конечно, что нет телескопа или хотя бы бинокля. Если кто-то хочет поразглядывать небо, то здесь вполне подходящее место, можно с оборудованием заехать на канатной дороге и даже особо никуда не ходить. Правда, видно здесь только южную часть, северная закрыта вершиной.

Новый день не принес ничего интересного. Почти до обеда валялись в палатке, пока жара не заставила вылезти наружу. Сейчас основная задача – выспаться, отдохнуть и съесть побольше припасов. Последнее нужно сделать не только для пополнения сил, но и для уменьшения количества еды, которой, похоже, слишком много. В основном так получилось из-за того, что наши друзья явно боялись остаться голодными и взяли провизии недели на две, а еще у нас был запланирован запасной день, который, похоже, не будет использован.

После обеда пробуем договориться с водителем ратрака насчет того, чтобы он довез нас до скал Пастухова. Тем самым мы бы сэкономили 700 метров, или сорок процентов подъема. Он назвал цену в 300 евро при том, что транспортное средство вмещает около 10 человек. Ну естественно мы поторговались, скинув цену с начальных 1200 до 750 рублей с человека. Договорились на 2 часа.

Остаток дня провели праздно. Варили каши, супы, пили чай и ели все что попадется, оставив только необходимый минимум на восхождение. Погода благоприятствовала нашим планам, хотя поначалу вершину затянуло, но к вечеру все полностью расчистилось. Такая стабильность наблюдается здесь уже больше недели, что безусловно редкость, и нам повезло в том, что будет еще один подходящий день. Перед наступлением темноты сходили еще раз к водителю ратрака – напомнить о себе. Он сказал, что все в порядке, и чтобы мы подходили к 2 часам в назначенное место чуть выше лагеря.

Ужинать закончили около 23 часов. Теперь надо пару часов поспать и начать собираться. Уснуть, однако, не удавалось. С одной стороны, после дня отдыха было много сил, и спать не хотелось, с другой, в голову лезли мысли про то, как там наверху, удастся ли зайти.

В начале второго я вылез из палатки. Погода все так же хорошая, небо полностью открыто. Хорошо видно вершину. Лагерь спал, в том числе и товарищи по экспедиции. Крикнул им, чтобы выползали. Внутри палатки кто-то заворочался, и минут через десять они начали собираться. Сказали, что холодно. Тем временем я приготовил чай и собрал рюкзак. С собой взял GPS-навигатор, горелку, газовый баллон, лопату, термос с чаем и шоколадку. Примерно без пятнадцати два мы уже были собраны и двинулись к месту, куда должен подъехать ратрак.

На самом деле было относительно тепло, по ощущениям где-то -10°. Ратрака не было, поэтому я принялся надевать кошки. Пришлось с ними немного повозиться, прежде чем удалось закрепить как следует. Пока я занимался кошками, подъехал ратрак. Был ли я удивлен, когда водитель, с которым мы накануне вечером, то есть еще несколько часов назад, заявил, что он нас не знает, не помнит и никуда не повезет, так как достаточное количество людей уже набрал, а больше трактор не сможет поднять? Пожалуй, нет. Здесь обмануть, украсть, нахамить считается доблестью и проявлением мужества. Я был готов в подобному развитию событий и, более того, сразу считал его наиболее вероятным. Именно поэтому восхождение решили начать в два часа, чтобы в любом случае иметь запас времени. Конечно, если бы с самого начала не заморачиваться с заброской, то надо было выходить в час или в полночь, или даже в одиннадцать вечера, но лень тогда возобладала. Дима правда выглядел разочарованным, его это сильно возмутило. Конечно, идти теперь до Пастухова в то время, как мы уже должны быть на косой полке, неприятно. Но деваться некуда.

Двигаться в кошках по леднику оказалось очень приятно. Через какое-то время я забыл, что под ногами фирн, и совершенно не задумывался о состоянии поверхности под ногами. Идти почти так же легко, как в кроссовках по асфальту. Верхний слой полара и перчатки сразу же пришлось снять – стало жарко. До взлета на Пастухова дошли бодро, за пару часов. Но дальше уже начала чувствоваться усталость. Еще примерно час ушел на то, чтобы пройти скалы. На 5000, у выхода на косую полку, примерно в 5 часов утра из-за линии склона показалось солнце. Восход в горах вообще обычно красивое явление, и здесь, безусловно, тоже смотрится великолепно. Эльбрус отбрасывает громадную конусообразную тень, а движение ее настолько быстро, что можно наблюдать глазами. Теперь, при свете дня, заметны масштабы горы. Действительно, она огромна. Ледники стекают во всех направлениях и уходят далеко вниз, ГКХ со своими четырехтысячниками кажется уже не таким серьезным, каким он выглядит снизу. Мы ведь уже на километр выше. И это еще не вечер, а только ранее утро! До вершины еще более шести сотен метров.

Гора, однако, начинает брать свое. Идти все тяжелее и тяжелее. В многочисленных описаниях говорится, что косая полка представляет собой пологий двухсотметровый подъем. Неправда ни то, ни другое. Во-первых, крутизна полки примерно такая же, как и в среднем крутизна основного склона и составляет 30-35 градусов, это особенно хорошо заметно на обратном пути. Выполаживание начинается только ближе к седловине, где собственно полка уже заканчивается. Во-вторых, перепад высот составляет триста метров.

Скорость движения значительно упала. Дима подключил свой пешеходный опыт и предложил идти по 100 шагов, после чего отдыхать, восстанавливать силы и переходить к следующей итерации. Так мы и шли. Сначала по 100 шагов, затем по 50, после по 20. Не сказать что так легче, но система придавала стабильности, и психологически стало проще. Но состояние было уже действительно достаточно близко к пределу. Тут нет какой-либо одной причины, как то недостаточная акклиматизация или плохое физическое состояние. Все факторы сложились и действовали совокупно. С одной стороны, для хорошего самочувствия было бы полезно поночевать на седловине, а мы даже не дошли до Пастухова, из-за чего кислородное голодание уже начинало ощущаться. С другой, после семисотметрового подъема в сжатые сроки силы заметно убавились. А еще бессонная ночь и отсутствие завтрака забрали почти все, что оставалось к рассвету.

Правда, трудно было и всем остальным. Дима, как оказалось, работает видеооператором на местном телевидении. В поход он взял с собой камеру и иногда снимал происходящее. Потом, при просмотре, было видно, как на подъеме один человек буквально вывалился из кадра – он просто упал от усталости. Это выглядело забавно. Еще один интересный момент произошел перед выходом на седловину.
– Эльбруса, Эльбруса, сколько еще? – какой-то мужик, скорее всего итальянец или испанец, судя по акценту, обратился ко мне на ломаном русском.
– Четыреста метров еще. Вверх, – добавил я.
– О ноу! Хеликоптеро! – Воскликнул он, то ли правда устал, то ли вспомнил старый анекдот про немцев (nicht helikopter, popizdovali!) и решил поднять нам настроение.

Вертолетов тут нет, так что отряду горных улиток пришлось продолжить восползание на доминирующую вершину Кавказа. На седловине усталость одолела окончательно. Тут, впрочем, обычно всех накрывает, нормальная практика в таком случае – отдохнуть часок. Говорят, что седловина 5200, но это опять не соответствует действительности. Сейчас мы почти на 5300, и до вершины немногим менее четырехсот метров. Казалось бы, пустяки, ведь технической сложности подъем, как и прежде, совершенно не представляет.

Тем временем взору открылась удручающая картина. Выход на вершинное плато начинается с крутого, градусов 40, взлета с последующим заворотом на траверс западной вершины. С этого траверса нужно еще пройти по относительно ровной поверхности метров триста в сторону небольшой возвышенности, которая и является вершиной. По взлету, по всей его длине, словно в зомби из фильма ужасов редкими неуклюжими шагами поднимались люди. Процесс давался им очень тяжело, это было хорошо видно. Нам ведь тоже туда надо, значит, выглядеть будем не лучше.

С седловины можно уйти на две равноценных вершины, западную и восточную. Западная считается основной, она выше на 21 метр: высота вершин 5642 м и 5621 м соответственно. Принято также считать, что восточная легче, но не думаю, что это так, разве только из-за того что она ближе к седловине и чуть ниже, но по-моему разница несущественна. Восхождение на любую вершину расценивается как 2А, прохождение обеих связкой 2Б. Натоптанная тропа вела на западную вершину, туда же шли все люди, поэтому и мы решили идти на нее же.

Отдых позволил частично вернуть силы. Я даже подремал с полчаса. Выпили весь чай и еще натопили снега. Теперь подъем на вершину уже не выглядел таким неприятным, как он показался вначале. Потихоньку начинаем подъем на траверс. Уже около 10 часов утра, солнце начинает припекать и сверху, и снизу, отражаясь от снега. Снять одежду нельзя, иначе сразу получишь ожоги. Солнцезащитный крем помогает, но не сильно. Здесь нужен крем с высокой степенью защиты, и мазать его надо толстым слоем. В таких условиях, под поларом и мембранным костюмом тело начинает быстро перегреваться. Тут недалеко и до теплового удара. Чтобы не свалиться от перегрева, в периоды отдыха я окунал руки в снег, прикладывал его к лицу и голове. Это давало возможность хоть как-то удалять избыточное тепло. Плохо, что мы уже выпили всю воду. Обезвоживание забрало тот объем жидкости, и теперь к усталости, сонливости, нехватке кислорода прибавилась еще и сильная жажда. Мимо нас идет мужик со здоровым термосом, в котором чай. Не будет ли он так любезен, чтобы дать по глотку? Мужик сказал что даст попить, но только на вершине.

Выходим на плато, здесь подъем выполаживатся и сходит на нет. Нужно пройти совсем немного. Вершина видна, вон она, с кучкой людей на маленьком снежном конусе. К ней и от нее идет нескончаемая очередь людей. Как будто место паломничества. Здесь хороший вид на ГКХ в обе стороны. Эльбрус настолько выше основного хребта, что за ним видно покрытые лесом горы Грузии. Дальнейший путь на вершину по большей части формальность, само плато и есть вершина. Пятиметровый конус в западной его части очень мал и пригоден лишь для того, чтобы просто считать его высшей точкой. Там стоит потрепанный флаг, разнообразные таблички, в том числе в память павшим в войне.

Многие, побывавшие на Эльбрусе, говорят о том, как здесь красиво. Но понятие красоты неточно, да и неверно отражает вид с вершины. Безусловно, существуют куда более серьезные горы, но и эта гора огромна, величественна. Здесь можно идти час или два, и пейзаж не изменится. Но что в этом красивого? Вид здесь сравним с видом из окна самолета – точно как в песне Высоцкого. Немногие люди говорят о красоте, летая на самолете. Красота гор в альпийских лугах, скалах, снежниках, ручьях, долинах, озерах, животных, деревьях, облаках, ярко-синем небе. Она в контрастах. Но белая пустыня, висящая в воздухе, врядли имеет право считаться красивой. Тут даже разглядеть толком ничего не получается. Снять очки совершено невозможно, солнечная радиация проникает повсюду. Фотографии также не отличаются живописностью. Белый снег, синее, с поляризационным фильтром практически черное, небо и далекие затянутые дымкой хребты насколько хватает видимости – это пожалуй единственный тип пейзажа. Тут нужные другие слова. Какие именно, неважно, каждый находит здесь свое. Я думаю, что здесь необычно. Оттого и интересно. Это причина, по которой я шел сюда.

Мужик со здоровым термосом налил нам по кружке чая. После чего пригласил в гости на обратом пути: у него лагерь на седловине, он там живет, а тут гуляет. Было бы время, я тоже непрочь погулять. А сейчас начинает давать о себе знать горняшка. Надо уходить вниз. Да и погода портится, уже обед, облака поднимаются, и скорее всего через несколько часов будет затягивать вершину. Быстро пофотографировались и пошли обратно. На вершине побыли около получаса, жаль конечно, но удовольствия в этом никакого. Эльбрус не сильно высокий, но это полноценное высокогорье, кислорода здесь в два раза меньше, чем на равнине. До высоты 6000 всего 400 метров, а там, как известно, жизнь возможна лишь непродолжительное время. Специфика высотных восхождений в достижении цели, кратковременной радости от обладания ею, и все, пора уходить.

На седловину вернулись к часу дня. Тут еще были отстающие, идущие на вершину, но основная масса народа спускалась. Одна девица шла вверх, смотрела на меня и стонала:
– Как мне хреново, господи, как же мне хреново! – Ну ничего, теперь уже дойдет, главное только обратно найти силы.
Сюда многих водят местные гиды, и обычно они не утруждают ни себя, ни клиентов ни малейщей подготовкой. Отсюда в достатке примеры, когда люди в беспамятстве заходят на вершину и что есть сил (а их нет) ползут обратно, чтобы отметиться, использовать потраченные деньги и больше, скорее всего, не ходить в горы. В гости к мужику с термосом не пошли, так как уже поздно, да и усталость. Хотелось в лагерь, отдыхать. Лишь немного посидели, расплавив на горелке воды в чайнике. Спуск вымотал немногим меньше, чем подъем. Казалось, что вверх так много мы не шли. Путь на вершину, включая час отдыха, занял десять часов, обратно спустились за пять. С самого начала было желание зайти еще на другую вершину. Но получилось, что вышли поздно, шли медленно, и времени уже не осталось. Хорошо, на одну успели.

Внизу, тем временем, выдался очень теплый день. Ледник таял еще быстрее, чем раньше. Теперь повсюду текли мощные потоки талой воды. Место стоянок возле приюта, где еще пару дней назад были палатки, превратилось в огромную лужу. Таяние было настолько интенсивным, что сквозь лед уже просматривалась порода, и кое-где проступили на поверхность камни. Еще один признак аномально жаркого лета в этом году. Никто не помнит, чтобы ледник когда-либо так сильно стаивал. Основная проблема теперь – как не утонуть в многочисленных лужах. Остаток дня и ночь я спал. Все остальные, видимо, тоже. Болели губы, которые не были защищены, и сильно обожглись солнцем. Даже есть не хотелось, нужно было просто выспаться.

Утром нужно уходить. Сначала позавтракали, потом неспешно собрались. Часть еды все равно оказалось лишней, и кое-что из оставшегося раздал. Рюкзаки теперь заметно полегчали и приняли нормальную форму. У Кати обнаружилось отравление, по всей видимости тушенкой, которую сварили с супом, но сразу не съели. Хотя воздух прохладный, ей достаточно было постоять несколько часов на солнце, чтобы вызвать такой эффект. Ходил к спасам, но они ничего дельного не предложили. Сазали, что они не врачи, и посоветовали побыстрее идти вниз, чтобы убрать влияние высоты. Хорошо, что мы вчера настолько устали, что ничего не хотели есть, иначе такая же участь постигла бы всех.

За час дошли до бочек. Здесь стоит огромная толпа на канатку. Очередь постепенно уменьшается, и вот наконец мы едем на станцию Мир. Очень вовремя, так как погода портится. Гору затянуло тучами, сверкают молнии. Получается, с погодой повезло, всю неделю она была исключительно благоприятной. С Мира в вагончике спускаемся до Кругозора. С собой у меня большой пакет с мусором, который я обещал показать Ахмету, но его нет. Видимо, снимает деньги с туристов в другом месте. Воздух здесь не тот, к которому я успел привыкнуть за пять дней. Он заметно теплее, плотнее, и дышать стало легче. К пяти вечера на следующем вагончике спустились в Азау.

Здесь сэкономленные на ратраке деньги пошли тратить на рынок. Себе купили майку с надписью «Эльбрус 5642» и папаху. Последняя не то чтобы нужная в хозяйстве вещь, но затянул процесс торговли с продавцом. Цену удалось снизить до 300 рублей, после чего не купить шапку было бы неприлично. Папаха, конечно, красивая, можно использовать в особо холодные дни или на новый год. Витя же набрал целый мешок всякого хлама в качестве подарков друзьям и родственникам.

На ночлег разместились в новом отельчике за вполне умеренную плату. Теперь можно поспать в кровати и по-настоящему отдохнуть. Чтобы отдых совсем удался, идем отмечать восхождение в ближайший трактир. К слову, здесь хоть и пониже, но ночью сильно похолодало, пришлось надеть поларовый костюм. В трактире заказали бараний суп, шашлыки из барана и курицы и пиво. Баранину разделывают прямо перед приготовлением, и мясо получается очень вкусным. Цены, кстати, тоже порадовали – их уровень достаточно демократичен для международного курорта.

Весь следующий день заняла дорога домой. На равнине вышли из машины, и в лицо ударила прежняя сорокоградусная жара, от которой уже успел отвыкнуть. На этом наше путешествие подошло к завершению. К счастью, несмотря на случайности, оно оказалось успешным. Губы заживали еще неделю.